Интервью с губернатором Днепропетровщины

Мимо здания облгосадминистрации проносится несколько машин скорой помощи. О том, что на востоке Украины обострились бои, жители Днепропетровска узнают по вою сирен. Правда, на этом видимые признаки прифронтовой зоны заканчиваются. Даже государственные здания тут практически не охраняются – после назначения на пост губернатора Валентина Резниченко, пишет Евгения Вецько в №31-32 журнала Корреспондент от 21 августа 2015 года.

После отставки Игоря Коломойского – человека, обладающего свойством автоматически привлекать к себе внимание, – регион как будто выпал из поля зрения жителей остальной Украины. Резниченко тоже не любит известность: губернатор не посещает традиционные чиновничьи мероприятия и категорически не видит необходимости в пиаре – за последние годы он привык работать в бизнесе, а не в политике. Он признаётся: «Для меня вся эта история в новинку – работа чиновником».

- Вам нравится эта история?

- Совсем не нравится. Я никогда не был госслужащим и на все процессы до сих пор смотрю несколько под другим углом.

- Почему тогда вы согласились на эту должность?

- Я согласился на эту работу, потому что это моё проявление патриотизма. В силу определённых обстоятельств толку от меня на фронте будет меньше. Здесь мой фронт, где я могу применить свой опыт в управлении.

- Насколько близость к настоящему фронту влияет на вашу работу?

- Раненые – к этому сложно привыкнуть, это отдельная тема. Ещё при Коломойском была очень хорошо налажена работа по приёму раненых. У меня остался работать советником по данному направлению, человек из прошлой команды Татьяна Губа – известный в области волонтёр. До АТО у обладминистраций не было опыта работы в прифронтовой зоне. Как взаимодействовать с военными администрациями? Как вообще взаимодействовать с военными? Мы организовываем учения, я являюсь руководителем штаба обороны, областных советов безопасности, ряда штабов. Не у кого спросить совета, всё приходится делать с колёс, всему учится на ходу.

- Чего вам как губернатору не хватает? Каких полномочий?

- У губернаторов связаны руки. Ты подчиняешься напрямую Президенту и, соответственно, Банковой. Ты подчиняешься премьер-министру – соответственно, все министры тебе дают указания. Обладминистрация получает массу распоряжений, которые не коррелируют друг с другом. И при этом на них нужно оперативно реагировать. Но когда ты обращаешься в министерство, то тебя могут очень долго игнорировать.

- Начавшийся процесс децентрализации изменит ситуацию?

- Модель, которую мы пытаемся внедрить, очень близка к польской. К сожалению, грузины у нас подходят к концу. Поэтому я нашёл себе советника по децентрализации в Польше, и он открыл мне глаза. Он объяснил, что Польша проходила этот путь 16 лет, в несколько этапов. Первый этап занял 9 лет. То есть Украине в лучшем случае понадобится лет 10. Днепропетровская область первая приняла перспективный план и сейчас первая готовит пилотный проект - объединение 10 общин.

- Противники объединения общин говорят, что это приведёт к закрытию школ и больниц.

- В некоторых областях на 1,5 млн жителей – 865 советов. Чуть ли не для каждых 100 человек есть отдельный совет, бюджет, администрация. Эта модель не оптимальна. Поэтому первая задача – сократить количество советов и администраций.

Мы уже начали финансовую децентрализацию. Часть налогов остаётся на местах, и этот опыт оказался положительным. В Днепропетровской области мы рассчитывали на 5-7 млрд грн дополнительных поступлений, а уже получили более 13 млрд.

Но давайте сравним большой Днепропетровск и небольшую сельскую администрацию, у которой нет стольких рабочих мест и налоговых поступлений, чтобы компенсировать ими все расходы. Поэтому мы хотим оставить налоги на местах, но при этом укрупнить общины, сделать их финансово состоятельными. Теперь о школах. Это первая линия территориального управления. Люди сами будут решать, закрывать их или нет. Но при этом надо учитывать: есть, например, в районе 20 школ, которые не укомплектованы ни учениками, ни учителями, ни финансово, и если возить школьников учиться в полноценную школу, то это не только дешевле для общины, но и более качественное образование для детей.

- Как у вас складываются отношения с предыдущим руководством области?

- У нас нет конфликтов. Мы взяли то, что считали правильным, и отказались от того, что считали неправильным. Мне не очень близки методы, которые они применяли, но у них была цель, ради которой они это делали. Кстати, у меня много людей осталось из тех, кто работал с предыдущей командой.

- У команды Коломойского были проблемы с облсоветом. Вы с этим столкнулись?

- Большинство в облсовете – это бывшая Партия регионов и коммунисты. Но, поверьте, что многие оказались в ПР вовсе не по убеждениям – что называется, «должность» требовала. Они точно не сепаратисты, точно не хотят здесь повторения того, что происходит в Донецке и Луганске. Путём долгих и сложных переговоров я сумел убедить депутатов, что наш мир лучше доброй ссоры. Первым знаковым шагом было голосование за децентрализацию. Сразу после этого, в тот же день облсовет проголосовал и за признание России агрессором. С этого дня у нас началась конструктивная работа. Да, каждый раз есть трения, но я убеждён, что если мы строим демократическое государство, то у нас должна быть система сдержек и компромиссов. А вот с городской властью отношения у меня более сдержанные. Они там всё время делят какие-то кресла, судятся, восстанавливаются... Я жду местных выборов в надежде, что появится мэр, который возьмёт управление городом в свои руки.

- Как изменят местную власть октябрьские выборы?

- Политика стала бизнесом. Политики перекрашиваются, переходят из партии в партию, создают новые. Поэтому моё мнение, что практически не изменят.

- Но в области много людей, поддерживающих оппозиционные политические силы.

- К большому сожалению, люди не понимают тех процессов, которые происходят. Люди вовсе не за оппозицию - это их протест в адрес власти, при которой идёт экономический спад.

- Днепропетровскую область можно считать безопасным регионом?

- Абсолютно безопасным. С первого дня, когда к власти пришли демократические силы, администрация многое делала для того, чтобы регион оставался безопасным. Потом администрация сменилась: у нас методы другие, но смысл тот же. Понятно, что область прифронтовая и здесь много оружия. Но мы его изымаем. Мы хотим показать людям, что мирные украинские области, помогая всеми силами фронту и армии, могут жить по мирным законам. Здесь было очень много людей в камуфляже, воздух был наэлектризован. А сейчас?

Да, Днепропетровская область воюет в составе страны. Показатели мобилизации – одни из лучших в Украине. Мы принимаем раненых больше, чем другие регионы. Но я считаю, что область должна жить по законам мирного времени. Только так можно сосредоточиться на решении экономических проблем.

- Назовите самую сложную проблему, с которой вам пришлось столкнуться.

- Отчаяние. У меня моральная истерика. Я жил в мире, в котором были разные люди – более бедные или более богатые. Кто-то ездил в метро, кто-то на машине. Но в этом мире всех больше интересовал вопрос, будет ли в метро Wi-Fi. А здесь… За один приём я вникаю в проблемы 20-30 человек, половина – с онкологией или с заболеваниями, которые в этой стране не лечатся. И у нас нет денег и возможности всем помочь. У некоторых людей нет воды – и это в 2015 году! Её привозят раз в неделю. Приезжает какой-то молоковоз или цистерна и продаёт по 75 грн за декалитр. Для меня это шок. Я правда никогда раньше с таким не сталкивался. Знаете, как говорят: жизнь из окна лексуса - она другая. Вот мне предлагают построить мост – я категорически против таких «строек века»! Есть Фонд регионального развития, пусть желающие обращаются туда. Посмотрите вокруг: детские сады и школы без окон – какой мост?

- Грузины, поляки, волонтёры, бизнесмены... Кадровая политика нынешней власти выглядит как глобальный эксперимент. Вы уже сделали вывод, кто более эффективен в качестве чиновника?

- Сложный вопрос. Я знаю массу чиновников, которые попали под люстрацию. Да, многие были очень эффективны. И всё же систему эту нужно менять. Для этого нужен свежий взгляд. А чиновники привыкли, что если так было всегда, то так должно продолжаться и дальше. Я всегда работал с командой Президента и, получив предложение возглавить область, долго не раздумывал. Хотя и большой радости от этого не испытал.

Представьте, у губернатора зарплата 4.449 грн. Над кем мы сейчас издеваемся? Мы хотим, чтобы эти люди не воровали? А как этого добиться, если вся облгосадминистрация с такими зарплатами? Поэтому люди и пытаются подогнать закон под свои убеждения. Не хватит на всех людей из бизнеса, миллионеров, которые заняли бы кабинеты во всех администрациях и министерствах. Пришёл Коломойский, за ним Резниченко. Следующим тоже будет миллионер? Или всё-таки мы будем находить людей, которые могут работать здесь по контракту за нормальную зарплату?

- Вы ощущаете, что страна действительно начала меняться?

- Есть мои личные лакмусовые бумажки. Например, я приезжал к министру экономики [Айварасу Абромавичусу]. Мы вышли в коридор – пройтись и поговорить. К нам присоединился советник главы Администрации Президента, один из народных депутатов и будущий глава Государственной фискальной службы [Роман Насиров].

Абромавичус хорошо говорит по-русски, но некоторые нюансы ему проще объяснить по-английски. Он переходит на английский, и все остальные делают то же самое. Именно в этот момент я понял, что страна меняется. Меняется тип государственного менеджера, мышление государственного менеджера.

Нам тяжело ломать систему, мы смотрим на всё через призму логики и здравого смысла, а чиновники живут по принципу «так было всегда». Мы опять видим борьбу за полномочия, непонимание между разными ветвями власти. Поэтому изменения пока небольшие. У меня ощущение глобальных перемен пока не наступило.