Андрей Курков: «Рейтинги украинских книг составляются по знакомству»

- Вы основали несколько конкурсов для молодых писателей. Какой уровень текстов у украинской молодежи?

- Молодой писатель – это не обязательно молодой человек. И конкурс «Евроформат», который я придумал со своим другом, издателем Петром Хазиным – он для начинающих писателей, а не молодых людей. Хотя побеждают у нас обычно молодые писатели. Но анализировать тенденцию качества рукописей трудно, уровень работ на каждом конкурсе разный. У нас проводится конкурсы и для русскоязычных, и для украиноязычных писателей, и в прошлом году, например, среди русскоязычных не оказалось ни одного интересного писателя, а среди украиноязычных победила днепропетровская журналистка Элеонора Синдеева.

А тенденции в том, что роман упрощается как жанр, мы не следуем классической традиции литературы, у нас роман потерял социальное значение и все больше приближается к развлекательному направлению. Есть начинающие, которые пишут на серьезные социальные темы, но это редкость, хотя я считаю, что такой литературы нам не хватает. У нас уже есть своя качественная массовая литература – это Ирэн Роздобудько, Мила Иванцова, Галина Вдовиченко, а вот социальной серьезной литературы пока не хватает.

- Есть ли набор тем, популярный среди современных молодых писателей в Украине?

- Круг тем обычно определяет возраст. Если это студент, то это студенческая тусовка, пиво, музыка, дискотеки. Могут быть, как у Любко Дереша, фантазии на тему наркотиков, но это все возрастное явление. Самое сложное – перейти в состояние взрослого писателя, когда при выборе темы нужно осознать, что для серьезного романа нужен жизненный опыт. А он набирается не из книг, а из своего места в обществе, своей жизненной позиции и активности.

- Сложно ли начинающему писателю стать известным? Хватает ли издательств, готовых печатать тех, у кого еще «нет имени»?

- Дело в том, что стать известным и быть изданным в издательстве – это разные темы. Сейчас интернет настолько доступен, что есть немало случаев, когда писатель становился известным благодаря своим текстам в интернете, и только потом его доставал издатель и издавал. Самый яркий пример – это Ирина Денежкина, молодая российская писательница из Екатеринбурга, которая повесила в интернете 15 своих рассказов, какой-то издатель в Петербурге это увидел, прочитал и издал. Эту книгу перевели на 18 языков, и она стала мировой звездой, правда на короткое время, потому что перестала писать.

Так что теперь все зависит от активности самого автора. Препон никаких нет, есть правда финансовый кризис, который мешает издательствам активно издавать молодых писателей, но конкурсы существуют. К примеру, самый известный – «Коронация слова», получает сотни рукописей, и благодаря этому конкурсу издается около 20-30 книг молодых авторов в год. Есть масса других конкурсов, так что сегодня стать успешным писателем намного легче, чем 20 лет назад.

- Насколько упали продажи печатных книг в связи с популярностью букридеров и интернета?

- На продажи книг повлиял только кризис 2008 года. До этого на протяжение 5 лет тиражи поднимались, и в среднем выросли от тысячи экземпляров до 3-5 тысяч. Сейчас мы опять опустились на 2-2,5 тысячи, это средний тираж известного украинского прозаика. Но букридеры тут не при чем.

- То есть, о бестселлерах в нашей стране речь не идет?

- В нашей стране вообще сложно определить реальный тираж того или иного издания. Если книга выпускается на грантовые деньги, издатель может напечатать 200 экземпляров вместо нескольких тысяч, отчитаться, указать завышенный тираж, и сказать, что все продалось. И наоборот – если книга хорошо раскупается, то тираж могут занизить, чтобы читатель бросился покупать, пока она есть на прилавке. У нас это, к сожалению, никак не регулируется. В Германии, например, компьютер любого книжного магазина подсоединен к единой компьютерной сети ассоциации книжной торговли всей страны. На всю Германию есть 3000 книжных магазинов, у них каждый день под вечер высвечивается, какой книги сколько продали. И раз в неделю в специальном приложении к журналу «Шпигель» для критиков и издателей печатается 500 или 1000 наименований самых продаваемых бестселлеров с указанием количества проданных книг. Поэтому там можно говорить о бестселлерах, потому что это объективно проверяемая реальность. У нас же рейтинги составляются по знакомству, и в список бестселлеров попадают друзья того, что этот список составляет. Другой человек ставит своих друзей, поэтому рейтинги могут кардинально отличаться. Получается, что есть фамилии, которые всегда на слуху: Лина Костенко, Юрий Андрухович, Оксана Забужко, Василий Шкляр и пр., а есть еще два десятка фамилий, которые вообще не звучат, но все равно попадают в списки бестселлеров, независимо от того, сколько книг продалось.

- Почему книги сейчас стоят так дорого?

- Это все связано с предыдущими вопросами – чем меньше тираж, тем выше себестоимость. Взять тот же роман, который я сегодня презентовал – «Львовская гастроль Джими Хендрикса», она в магазине стоит около 60 гривен. Тираж – 2,5 тысячи на русском и столько же на украинском. Если бы тираж был 10 тысяч, она бы стоила на треть дешевле. И кроме того, имеет значение так называемая стоимость распространения, потому что книги очень долго находятся в продаже, деньги за книги очень медленно возвращаются в оборот издательства, получается, что издателю не на что издавать новые книги, пока не продадутся предыдущие.

- Сложно ли быть в Украине русскоязычным автором? Вы чувствуете какой-то дискомфорт в связи с этим?

- Дискомфорт возникает регулярно, но он связан с тем, что другие писатели и критики игнорируют русскоязычную составляющую украинской литературы. И если вы в интернете, или любых СМИ, посмотрите обзоры украинской литературы, там часто будут фамилии украиноязычных писателей. Это то, что морально может раздражать, но к этому можно привыкнуть. В Украине нет единого литературного пространства, у нас каждый регион читает других писателей, и, к сожалению, те писатели, которые сейчас на слуху, не так много делают, чтобы их читала вся страна.

- Можно ли сказать, что вас читают больше в России, чем в Украине?

- Нет, в России обо мне почти не пишут потому, что я там физически отсутствую. Первые мои тиражи в России – это 5 тысяч экземпляров, это больше чем в Украине, но и Россия раза в четыре больше, чем Украина, поэтому пропорционально размеру страны, эта доля невелика.

- Ваши книги перевели на многие языки мира, у вас часто проходят презентации за границей?

- Ну вот в четверг я вылетаю в Китай. Там на китайском языке вышел «Пикник на льду», я буду встречаться со своими китайскими издателями по поводу перевода других книг. А оттуда полечу в Германию, где буду представлять «Садовника из Очакова» в немецком переводе.

- Интересно, как в Китае реагируют на нашу литературу. Там же совсем другой менталитет…

- В Китае я еще не был ни разу, но дважды был в Южной Корее, Сингапуре, Шри-Ланке, а на следующий год есть приглашение в Индонезию и Индию. Касательно реакции я сам удивлялся тому, какой теплой она была. Но я ведь пишу не справочники и путеводители по Украине, я пишу романы, и в них есть универсальная история, которая проходит на фоне реальной страны Украина. То есть, читая про какие-то универсальные события в жизни героев, человек узнает и про нашу страну.

- Все равно, вы в своих книгах часто вспоминаете советские времена, особенности советского мышления – человек, который не жил в Союзе, и толком не знает, что это такое, не поймет…

- Для этого существует понятие «национальное издание» и «интернациональное». У меня есть романы, которые для перевода немножко редактируются, из них убираются вещи, которые сложно объяснить иностранным читателям, и наоборот - те вещи, которые можно объяснить – разъясняются с помощью сносок.