Чемпион Союза по футболу Сергей Краковский: У нашей команды был характер

— Сергей Викторович, как вы попали в «Днепр»?

— Я играл в дубле «Динамо». Когда поступило предложение перейти в «Днепр», жил в Киеве уже около 5 лет. Уходить было сложно. Но днепропетровской команде было чем заинтересовать. Я знал, что поставлена задача — вернуть команду в высшую лигу, и мне хотелось в этом участвовать. Нужна была игровая практика.

— Почему, на ваш взгляд, именно Геннадий Жиздик и Владимир Емец смогли привести команду к чемпионству?

— Геннадий Жиздик решал все вопросы. Ведь мы практически дома не бывали. В 9 вечера приезжаешь домой, в 9 утра на следующий день опять на базу. Сейчас иначе. Даже у футболистов, которые борются за Еврокубок, есть время для семьи. Теперь жена футболиста может выйти в любой магазин купить продукты. В союзные времена с этим было сложно, особенно с детским питанием.

Владимир Емец отвечал за тренировочный процесс, психологическую настройку футболистов. А главное — Емец и Жиздик могли объединить людей. Было много собраний, и все они были направлены на то, чтобы показать: все футболисты в команде — единое целое. И каждый, кто выходил на поле, должен был полностью отдаваться игре.

— Какие наставления Владимира Емца вам запомнились?

— Игр было много, и слова каждый раз разные. Направление одно — выкладываться сполна. Не только на матчах, но и до них. Если на тренировках не работаешь, значит, место в составе тебе не гарантировано. Это знали все. Поэтому был результат.

— А какие были отношения в команде?

— Очень хорошие. На 1983-й год средний возраст игроков в «Днепре» был 23—24 года. Те, кто постарше — Устимчик, Серебрянский, Павлов, Погорелов, — не ставили себя выше. Все делали одно дело, и возраст не имел значения.

— Как отдыхали днепряне?

— Мы часто проводили вместе праздники. А когда был выходной (как правило, один день после игры), вывозили семьи на базу — там устраивали пикники. Рядом озеро. Рыбачили, дети гуляли рядом.

Сами футболисты на базе проводили 4 дня в неделю, там тренировались, там же и отдыхали — ходили в сауну.

— Что вы помните о матче 6 ноября 1983 года?

— Если честно, даже не ожидал, что мы так быстро поведем. Перед игрой мы с Сережей Пучковым абсолютно не волновались, выходили как на обычный матч. Даже не скажу, что эта игра была самой сложной. Хотя и оказалась одной из самых значимых.

Ощущения победы ярче чувствовал, когда держал в руках Кубок Союза в 1989 году. Мы уже взрослые были, более сознательные. Да и игра с «Торпедо» тоже выдалась непростой.

— Ваши ощущения после победы. Что запомнилось наиболее ярко?

— Не было чувства, что мы стали чемпионами. Не дали даже порадоваться — нас с Андреем Дилаем забрали на допинг-контроль. Сидели там часа полтора, если не больше. Это и эмоции от победы… Тебе дают пиво в руки, а ты пьешь его как воду. Ощущения — как в прострации.

Игроки «Спартака» поздравили нас с чемпионством. Конечно, в глазах читалось сожаление. Они хотели еще побороться за титул. Но на тот период тягаться с нами было сложно. «Спартаку» четыре гола не каждая команда забивает.

— Чего вам стоила эта победа?

— Жертвовали своими семьями. Мы их не видели. И своим бытом — полностью все подчиняешь тренировкам.

— Как чемпионство, слава изменили вашу жизнь?

— Сначала нравилось, когда меня узнают. Какая газета местная не выйдет, везде наши фотографии, интервью. Помню случай. Дома поломалась телевизионная антенна. Надо было пойти в универсам и купить. Я зашел, дошел до лестницы, а дальше… все. Люди окружили. Я покрутился-покрутился, раздал автографы. Вернулся в машину и говорю жене: «Иди, наверное, ты покупай».

— Поддерживать чемпионский статус сложнее, чем стать чемпионами единожды. Как вы справлялись с этой задачей, и чего она вам стоила?

— На следующий год все игры стали намного тяжелее. Вообще чемпионат был серьезный. Чтобы взять призы, надо было постараться. Слава Богу, у нас были такие игроки, как Сережа Башкиров, Гена Литовченко, Олег Протасов, Сергей Пучков, Саша Лысенко, Юра Миргородский. А опытные футболисты, такие, как Олег Серебрянский, и поддерживали атмосферу в команде, и на поле могли повести за собой.

Главное, что Емец и Жиздик поддерживали традиции. Тем, кто играл в «Днепре», старались помогать во всех отношениях. Бывших игроков отправляли в Москву, в Высшую школу тренеров, после чего они работали в других командах области. Поэтому и мы чувствовали себя защищенными. Именно эта сплоченность и дала нам возможность на следующий год занять третье место в чемпионате Союза.

— Сколько времени вы проводили на тренировках и играх в тот год после победы?

— Там был чемпионат СССР, потом Кубок Союза, начинались игры за Кубок чемпионов. Мы как-то подсчитали, что из 365 дней дома были 65. Остальное время — переезды, тренировки, игры. В некоторые страны добирались больше суток на трех самолетах. Везде надо было лететь через Шереметьево.

Помню, как добирались в Турцию на первый матч Кубка европейских чемпионов. Вначале в Москву, потом на побережье, а только оттуда в Трабзон. Там жара. А самолет еще посадили даже не в городе, а в каком-то военном аэропорту. Представьте, как после такого перелета играть. Проиграли 1:0. Судьи не обращали внимания на спорные моменты, свистели всегда против нас. А дома загоняли «ТрабзонСПОР» — они даже на середину поля не выходили. Для меня это даже не матч был, а разминка.

— Как вам работалось с Евгением Кучеревским после ухода Владимира Емца из команды?

— Когда я еще играл в «Днепре», он только начинал работать. Его принципы мало отличались от тех, которые ввели Емец и Жиздик. У Евгения Мефодиевича было отличное чувство юмора. Он всегда находил нужные слова для всех футболистов — и тех, кто был в основном составе, и тех, кто редко туда попадал. Умел успокоить, настроить. Никто не обижался, только работали еще лучше.

— Где вы играли после «Днепра»?

— В 1991-м я уехал в Израиль. Играл в первой лиге. Был единственным иностранцем в команде. Четырнадцать туров прошли без поражений. Я чуть-чуть начал говорить на иврите. В команде было много добродушных ребят — учили меня языку, приглашали домой, угощали сладостями. Там я жил до 1994-го года.

— А потом?

— Вернулся в Украину. Леонид Яковлевич (Колтун. — Прим. авт.) спрашивает: «Ну что, поиграешь еще?» Сказал, что пока посижу, потому что по правилам еще год принадлежал этой команде. Он пригласил меня с ним поработать тренером. Мы поехали в «Химик» (Житомир) на три месяца. Потом меня пригласили тренировать в «Металлург» (Запорожье). Это рядом с Днепропетровском. Удобно: утром на тренировку, вечером — домой.

— Чем занимаетесь сейчас?

— Отдыхаю. Последнее время работал в Кривом Роге с Олегом Тараном и Геннадием Литовченко. Но команда развалилась. Теперь дома — жарю шашлыки и учусь: читаю книги, статьи в Интернете.

— Ваши дети имеют отношение к спорту?

— Сын в детстве играл в футбол, ему это нравилось. Но профессионально заниматься им не стал. Сейчас работает на канале СТБ. Дочь занималась теннисом, тоже непрофессионально. Уже окончила университет, устроилась на работу в Министерство экологии.

— Слышали ли вы об акции «Днепр» — чемпион!»? Какой видите ее итог?

— Нас пригласили на матч чемпионов в октябре. Хотелось бы, чтобы сняли фильм о команде. Такой есть у «Спартака». О нас тоже что-то снимали, брали интервью, но куда все эти пленки подевались, не знаю. Думаю, нужно показать и молодых игроков — среди них немало перспективных.

— Общаетесь ли вы с другими участниками «золотой команды»?

— По мере возможностей со всеми. В основном по телефону. Виделись все последний раз на открытии стадиона «Днепр-Арена». У каждого свои дела, работа.

— Как вы можете охарактеризовать период жизни, связанный с командой «Днепр»?

— Даже в сложных играх мы вырывали победы с небольшим преимуществом: 1:0, 1:2. Если первый тайм нам не удавался, во втором соперников просто «забивали». У нашей команды был характер.

— Ваши пожелания болельщикам «Днепра».

— Желаю побед любимой команды.

— А что бы вы пожелали самой команде?

— Снова стать чемпионами, как в 1983-м и 1988-м. Пусть выиграют Кубок Украины.